Алексей КУЩ Наряду с нехитрой презентацией ракетной мощи России, выполненной кустарными аниматорами в стиле известной компьютерной игры начала 90-х годов «Пэкмен», который поедает все на своем пути, президент РФ Владимир Путин выложил еще один туз из рукава, на сей раз экономический. В послании президента Федеральному собранию, прозвучавшему 1 марта 2018 года, было сказано о следующей цели развития Федерации: «Войти в пятерку крупнейших экономик мира».Сама постановка вопроса вполне объяснима. Жизненное кредо «отсель грозить мы будем шведу» в последнее время уже не работает на западного слушателя и не вполне гипнотизирует внутреннего пользователя посланий. Нужен некий макроэкономический маяк, простая цель дальнейшего развития.
И она была найдена в столь нехитрой формулировке. Хотя подобная гигантомания может вызвать и изрядную долю сарказма. Даже школьник, интересующийся географией, сможет назвать десятку ведущих стран мира, где нет России. Что уж там говорить, если и в «Большую восьмерку» страну Бориса Ельцина взяли лишь из уважения к пусковым шахтам баллистических ракет.
Простыми словами, на сумму, эквивалентную ста долларам, можно купить совершенно разные объемы товара, например, в Украине и Германии. Сказывается не только номинальный курс той или иной валюты, в данном случае гривни и евро к доллару, но и разница в индексах внутренних цен.
В связи с этим показатель ВВП в перерасчете на номинальный курс национальной валюты к доллару может выглядеть вполне печально, а по паритету покупательной способности — в два-три раза больше. Рассчитывая ВВП по ППС, выигрывают в основном развивающиеся страны, где номинальные курсы национальных валют подвержены глубокой девальвации, в то время как внутренние цены на товары и услуги остаются на сравнительно низком уровне. Сказываются слабый потребительский спрос и низкая платежеспособность населения. Очевидно, что в результате применения подобной методики выигрывают такие страны, как РФ, Бразилия, Индия, Украина и другие.
Показатель ВВП по ППС активно применяется мировыми и транснациональными организациями, например, МВФ, Всемирным банком, Евростатом. В качестве эрзац-методик определения данного показателя используются такие весьма курьезные модели, как индекс Биг-Мака, который рассчитывается английским еженедельником The Economist на основании цен в ресторанах McDonalds по группам стран, или индекс iPod, который определяется австралийским инвестиционным банком Commonwealth Securities при сравнении цен на MP3-проигрыватель фирмы Apple в различных странах.
При расчете ВВП по ППС уровень цен в США принимается за базовый (=100), и уже от этой базы сравнения отталкиваются аналитики при расчете указанного выше показателя по отдельным странам. Кстати, самый высокий уровень цен имеют Бермуды, у них ценовой индекс более чем на 50% превышает американский.
На данный момент ВВП РФ по ППС составляет почти $4 триллионов, притом что номинальный — не более $1,5 триллионов. Таким образом, благодаря низким внутренним ценам россияне могут увеличить свой показатель ВВП, рассчитанный по паритету покупательной способности, почти в 2,7 раза. Кстати, наш показатель ВВП по ППС составляет $366 миллиардов, а номинальный — чуть выше ста миллиардов. Таким образом, наш ценовой дисбаланс еще выше, чем у россиян: эффект покупательной способности мультиплицирует наш ВВП в 3,6 раза.
То же самое наблюдается при сравнении ВВП по ППС при расчете на душу населения: у нас данный показатель составляет $8,6 тысяч на человека в год, а в РФ — $27,9 тысяч, хотя в реальности по номиналу данный показатель ниже в 3,6 и 2,7 раза соответственно. Кстати, примерно то же самое можно сказать и в отношении заработных плат. Зарплата в размере $300 в месяц в России соответствует американской ставке в пределах $810.
Если сравнить данный уровень оплаты труда применительно к Украине, то и вовсе $1080.
Чем еще хорош показатель ВВП по ППС? Тем, что он «помогает» расти экономике более динамично при относительно вялых номинальных показателях. Для этого необходимы лишь два условия: низкие внутренние цены и стабильный курс национальной валюты (лучше умеренная ревальвация). При таких раскладах ВВП в пересчете на паритет покупательной способности будет расти как на забродивших пивных дрожжах, обгоняя группу стран из пелотона, у которых внутренние цены значительно выше. Причем этот «обгон» будет происходить, даже если страны-конкуренты более быстро растут в расчете на номинальный ВВП.
Если оценивать динамику роста ВВП в постоянных ценах, то тут повода для оптимизма пока нет. И украинская, и российская экономики растут в пределах 2%, в то время как весь мир на уровне 3,5% (в среднем), а группа динамично развивающихся стран — значительно быстрее (4-5%).
Фокус с показателем ВВП по ППС могут проделывать преимущественно сырьевые экономики, где курс национальной валюты может быть стабилен вследствие благоприятной конъюнктуры на внешних рынках.
Кроме того, по причине обилия сырья, например, сельскохозяйственного у нас и энергетических ресурсов в РФ, внутренние цены могут оставаться на относительно низком уровне.
Естественно, на фокусах с показателем ВВП далеко не уедешь. Рано или поздно, но реальное состояние экономики даст о себе знать. Именно поэтому Яков Миркин и пишет о том, что: «Все это вызовы, и совершить этот подвиг (действительно, подвиг) можно только в атмосфере роста, раскрепощения, подъема во всем. Вместо хозяйства, в котором бизнес и средний класс существуют под асфальтом — экономическая либерализация, стимулы как главный способ жить. Снижающийся процент, доступный кредит, умеренно слабый рубль, замораживание цен и тарифов, регулируемых государством (подавление немонетарной инфляции), сильные и простые налоговые стимулы за рост и модернизацию, ослабление налогового бремени, массовая, дешевая жилищная ипотека на местах, реструктурирование бюджета в пользу регионов и среднего и малого бизнеса, разгосударствление, демонополизация, дешевый доступ среднего и малого бизнеса к имуществу государства — рецептов тысячи».
Кроме того, необходимо применить и эффективную взаимосвязь между показателем ВВП и уровнем внутренних цен, ведь в таком случае не только усилится рост ВВП по паритету покупательной способности, но и будет найден эффективный баланс между темпами роста экономики и индексом инфляции.
Именно поэтому Украине необходимо перейти к таргетированию внутреннего валового продукта и установить цель по выходу на докризисный уровень ВВП. Этой задаче и должны служить инструменты монетарной политики НБУ. Многие годы не утихают споры, какой уровень инфляции полезен для эффективного развития нашей экономики: 0%, до 10%, 10-15%? Но экономика сама должна ответить на этот вопрос. И таргетирование ВВП будет этому содействовать. То есть задача центрального банка заключается в том, чтобы с помощью монетарных инструментов содействовать экономическому росту и выходу экономики на докризисный уровень, а уже сама экономика и решит, какой оптимальный уровень потребительской инфляции ей для этого нужен.
Механизм таргетирования ВВП позволит дать ответ на шоки предложения и ухудшение конъюнктуры внешних сырьевых рынков.
В 2016-2017 годах Россия уже опробовала модель борьбы с инфляцией и наращивания ВВП по ППС, которая заключалась в поступательном укреплении курса рубля и, соответственно, низкой инфляции. Сейчас в РФ говорят о дерегуляции и снятии монопольной железобетонной плиты с малого и среднего бизнеса. Звучат предложения и о переходе к таргетированию показателя ВВП.
К сожалению, все эти теории неоднократно озвучивались и в Украине, но без надлежащей реакции со стороны государственных органов управления. Может, все дело в том, что у нас никто и не ставит задач по выходу на определенные рубежи экономического развития? В таком случае будет вдвойне обидно, если модели, предлагаемые в Украине, будут успешно реализованы в России. Ведь могло и должно было получиться у нас, а не у них.