Resett (Норвегия): на каком языке говорит восточная Украина — на слобожанском или на степном? https://inosmi.ru/social/20210308/249284407.html?utm_referrer=https%3A%2F%2Fzen.yandex.com
В эфире украинского ТВ глава МВД Украины заверил, что говорит на «степном наречии», рассказывает норвежский автор.
По мнению автора, история с новым слобожанским языком нелепа и трагична для Украины. Что было бы, откажись от своих корней англо- и германоязычные жители различных государств?
Недавно по украинскому телевидению передавали интервью популярного журналиста Дмитрия Гордона с министром внутренних дел после переворота 2014 года Арсеном Аваковым.
Аваков заявил, что конфликт между Украиной и Россией не означает отказа от русского языка и культуры, поскольку они принадлежат миллионам людей на востоке Украины. Но при этом назвал русский язык и культуру слобожанскими — возможно, по селу Слобожанскому на востоке Украины (прим. перев.: Слободская Украина или Слобожанщина — историческая область на северо-востоке современной Украины).
Интервью и новый язык — слобожанский — заметили на российском телевидении. На популярном ток-шоу «60 минут» (03.03.2021) украинского гостя, говорившего, разумеется, по-русски, спросили, на каком языке он говорит. Украинец — по всей видимости, украинский националист — ответил, что говорит по-слобожански, и пояснил, что это «говор украинского языка». Под давлением ведущего, который полюбопытствовал, правда ли он говорит по-украински или по-слобожански, когда все слышат, что это русский, украинский гость заверил, что это украинская речь. И когда ведущий попросил его назвать язык одним словом, тот ответил: «степное наречие».
Тогда ведущий спросил украинца, возьмется ли он утверждать, что степное наречие — один из официальных языков ООН. На это украинец — тут он явно смутился и почувствовал себя не в своей тарелке — сказал, что один из официальных языков ООН — это украинский.
История с новым слобожанским языком нелепа, но в то же время трагична, потому что показывает, насколько украинская идентичность, язык и культура, не в последнюю очередь в результате переворота 2014 года, свелись к негативному измерению: осуждению, не сказать демонизации всего русского. Вместо того, чтобы отождествлять себя с общим русским языком и культурой и подчеркивать собственный вклад в этот восточнославянский язык и культурную вселенную, украинская идентичность — а, вернее, даже галицкая или западноукраинская — с конца XIX века нацелена на создание чего-то максимально антироссийского. Так, украинская интеллигенция, во многом при участии Польши, построила свой собственный украинский язык на основе польской грамматики и польских заимствований.
Это как если бы австрийцы и немецкоязычные швейцарцы вместо того, чтобы гордиться своим немецким языком и немецкой культурой — одной из самых богатых и наиболее развитых на планете — и подчеркивать свой вклад в немецкую литературу, принялись бы всех уверять, что их язык (разумеется, немецкий) ничуть не немецкий и близко на него не похож, и попытались бы создать другой, своего рода антинемецкий. Или как если бы в Шотландии решили, что родной язык подавляющего большинства шотландцев не английский, и попытались бы ввести местную шотландскую норму правописания, чтобы разорвать связь с родным языком — английским. Впрочем, так уже попытались сделать некоторые шотландские националисты.
При этом украинский, или, как раньше его называли, малороссийский, вклад в общий русский язык и культуру — всё от украинского духовенства и интеллигенции, которых Петр Великий призвал для создания гражданского шрифта (Считается, что одну их первых попыток реформы печатной кириллицы предпринял митрополит Киевский Петр, известный в миру как Петр Могила, прим. перев.), до таких писателей, как Николай Гоголь, Исаак Бабель и Михаил Булгаков — недооценивается и замалчивается.
Такие, как Аваков и Гордон — а оба они из русскоязычной среды — реалисты и хорошо понимают, что русский язык и культуру невозможно искоренить в одночасье. Но они продолжают настаивать, что язык и культура, на котором говорят и с которой себя соотносят миллионы украинцев — не русские, а какие-то иные, местечковые. И все связи этих местечковых языка и культуры — по их словам, устных и второстепенных — с Россией, русским языком и культурной вселенной надо рвать, пока не восторжествуют украинский язык и культура.
Удастся ли это, зависит от того, восстанут ли жители восточной и центральной Украины против галицкого или западноукраинского национализма с его представлением, что они говорят на «не том» языке и принадлежат к «не той» культуре.