ГЕОПОЛИТИКА.р.19.1

 

§ 8.6 Россия и Германия: геополитика континентальных держав перед войной

 

Германия в этот период находится под бременем Версаля, ей запрещено иметь флот и собственную армию в качестве  наказания и  платы за участие в Первой мировой войне. Германия После Версальского мира представляет собой совершенно разбитую страну с разложенными массами, слабоумными элитами, экономической инфляцией и доминацией проатлантистских, ориентированных на Англию и Францию, политических сил. И хотя представители этих сил подчас носят громкие немецкие и прусские титулы, они являются агентами влияния западного либерально-демократического начала.

 

 

С этого периода зреет собственное немецкое национальное движение, которое вскоре о себе даст знать  самым страшным образом. После того, как Второй рейх Вильгельма рушится, заканчивается Версалем, в Германии начинает зреть Третий рейх, который через какое-то время станет фундаментальным мировым геополитическим событием. Он начинает зарождаться уже в 1920-е годы. Возвращаясь из окопов Первой мировой войны, некоторые немцы начинают осознавать, что надо что-то менять. Когда вокруг формальная демократия, прогресс, модернизация, а страна в развалинах, пронизана западными агентами влияния, они начинают думать о следующем этапе и его готовить.

 

Чрезвычайно важно, как складываются отношения между нарастающим, поднимающимся, прорастающим сквозь Версаль, Третьим рейхом и уже готовой, сложившейся социальной и геополитической инстанцией -- Советским Союзом. Советский Союз в 1920-е--30-е гг., был актуальностью, как и Версальский мирный договор, и Веймарская Германия. Но Третий рейх в тот момент -- это еще потенциальность, которая ждет часа, чтобы стать актуальностью. Как складываются отношения между реализовавшейся (СССР) и только формирующейся структурой?

 

Здесь следует сказать несколько слов о геополитике национал-социализма. Хаусхофер, основатель немецкой геополитики, вернувшись из Японии, посещает Гитлера в тюрьме и, оказывается близок к нему по взглядам. Но как знаток геополитической закономерности Хаусхофер настаивает на том, что Германия, и Веймарская и новая, поствеймарская, которую он провидит, должна четко определить свой выбор в отношении Запада и Востока. Об этом Хаусхофер пишет в 1920-е годы и резко спорит с Гитлером. «Мы не должны повторять», – утверждает Хаусхофер, -- событий Первой мировой войны. Мы должны уже сейчас точно определиться, с кем мы. -- С  Англией?  И тогда мы должны укреплять отношения с Лондоном. Или мы с Россией. Мы не можем повторить, позволить себе повторить вторую такую войну на два фронта»[12].

 

В 1920-е--30-е гг. очень интенсивно осмысляется в геополитическом контексте перспектива Средней Европы У Гитлера, как у персонажа, который в ХХ веке сыграл столь фатальную роль и в судьбе Германии, и в геополитической истории Европы, складывается, ненависть к славянам. Возможно, это связано с его австрийским происхождением и недовольством тем, что при распаде австрийской империи славяне активно выбирались из-под власти австрийцев и немцев и быстро продвигались по карьерной лестнице, занимая многие важные социальные посты. К таким славянам у австрийцев было брезгливое отношение. Русских Гитлер никогда не знал, но у него сложилась, устойчивая, тевтонская, ненависть к славянам, помноженная на ненависть к евреям, которую он начал питать в годы, когда был художником. Видя, что в советском руководстве много евреев, Гитлер формирует антироссийскую и антисоветскую ориентацию. Но так же он ненавидит капитализм и англичан.

 

Таким образом, с самого начала в германской геополитике складываются несколько ориентаций. Хаусхофер, прагматически предлагает выбирать: либо с англичанами, либо с русскими (с этим связан знаменитый полет Р. Гесса в Англию). Известно, что последним, с кем Р. Гесс встречался перед своим полетом в Англию, был Хаусхофер. По всей видимости, Хаусхофер накануне Второй мировой войны, через голову Гитлера прощупывал английские позиции. Тогда же Хаусхофер опубликовал статью, которая называлась «Континентальный блок», призывая к альянсу Германию, Россию и Японию. Этот континентальный блок, по Хаусхоферу, является второй альтернативой в развитии Германии. Немецкий геополитик это хорошо понимал, а фюрер нет, как и миллионы немцев, которые до сих пор расплачиваются за свое непонимание того, как важно знать законы социологии  и геополитики.

 

И в этот же момент кристаллизуется движение, о котором мы уже упоминали и которое называется «национал-большевизм». Его главный теоретик, Эрнст Никиш, утверждает, что Гитлер со своим двусмысленным отношением к англичанам и русским уничтожит Германию. В 1932 году он публикует важную книгу «Гитлер – злой рок для Германии»[13], где абсолютно точно прогнозирует, что, если национал-социалисты придут к власти и Гитлер сохранит свои взгляды, то начнется война на два фронта, и Германия вместе с ее национальными идеалами погибнут. Поэтому, говорит Никиш, должен быть только альянс с советской Россией. Альянс любой ценой, закрыв глаза на все -- на славян, на евреев, абсолютно на все. Нравится немцам или нет, они должны создать альянс с советской Россией и вместе с ней уничтожить своего главного врага. Таков был выбор одной, достаточно влиятельной, части немецкого общества.

 

Это движение в целом называлось «Консервативной Революцией». Помимо Никиша, к нему принадлежали также Эрнст Юнгер, Мартин Хайдегер, Карл Шмитт, Хаусхофер и множество других известных людей. Они были немецкими националистами и противниками Гитлера. Кто-то из них частично сотрудничал с Гитлером, а кто-то был в антифашистском подполье на территории Германии. И к ним же идут нити заговора Штауфенберга 1944 года. Это внутренняя оппозиция. И были еще англосаксонские, атлантистские силы, которые  ориентировались на то, чтобы сближать Германию с Англией и Францией. В таком геополитическом контексте проходил  период с двадцатых по сороковые годы двадцатого столетия.

 

Любопытно, что и в отношении Германии со стороны советской России были большие симпатии, восходящие к первым большевикам, и в частности, в отношении экономического партнерства, которое активно развивалось. Даже накануне Второй мировой войны огромное количество заводов в Советском Союзе строилось немцами. В Германию шли эшелоны с пшеницей,  в военно-стратегической сфере происходил обмен техническими решениями, Россия и Германия вместе строили военные самолеты. Можно, конечно, сказать, что Сталин здесь был неправ, но с другой стороны, такое отношение к Германии можно интерпретировать как глубокое осознание геополитических интересов двух стран, направленных против атлантического блока. Одновременно любопытно, как действует Сталин в тридцатые годы на западных территориях. А там идет интеграция западных, бывших российских территорий, занятие Прибалтики, и продвижение советской границы на Запад, вплоть до того, чтобы сомкнуться с германской.

 

Пакт «Риббентроп-Молотов» венчает договор стратегического партнерства между теллурократической Евразией и Средней Европой. Геополитический смысл этого факта очевидно лежит в логике общегеополитического взгляда. Другое дело, что пакт сам по себе вполне логично вытекал из того исторического момента, который мы рассматриваем.

 

Следует заметить, что английские  геополитики прекрасно осознавали эту картину. Трудно сказать, до какой степени осознавали ее русские. Конечно, русские в Париже осознавали, в Прагетоже. А русские в Москве? Загадка. Как осуществлялось геополитическое мышление в советский период, мы не знаем. И здесь есть один нюанс. Мы уже говорили о санитарном кордоне и его роли в Большой игре. И те территории, которые разделяют Германию и Россию в 1930-е гг., активно используются как санитарный кордон. Польша находится под протекторатом Англии, Англия и Франция претендуют на поддержку  вновь образуемых наций, появившихся после развала Австро-Венгрии. И эта зона называется зоной санитарного кордона, которая призвана разделять Германию и Россию, и одновременно быть зоной общих, пересекающихся интересов для того, чтобы создать конкуренцию между ними и предотвратить прямой альянс.

 

Text Box: Карта 41<br /> Планируемые и действительные изменения границ в европе согласно Секретным протоколам к Советско-германскому договору о ненападении 1939г.</p> <p>

 

 Санитарный кордон, который неоднократно пытались создавать в геополитике (забегая чуть-чуть вперед, скажем, что сегодня он создан в полной мере), чтобы вывести из-под контроля русских зоны, отделяющих их от Германии и Западной Европы, – это классическая геополитическая стратегия атлантизма.

 

Она прекрасно описана как политика санитарного кордона. Она направлена на сдерживание русских от европейцев и сдерживание немцев от русских, чтобы немцы тоже не перешли границу. Потому что, если бы представить себе, что Германия, а с ней и Европа, могла договориться по всем вопросам Россией, с советской Россией, то мы получаем практически интегрированную Евразию, что, в общем, полностью снимает англосаксонский талассократический полюс. Поэтому эта игра, европейская игра, состоящая из трех полюсов, объясняет основной алгоритм международной политики Европы последних 300 лет. Таким образом, карту из трех полюсов, трех поясов Европы, трех сил применительно к последним векам нашей истории, можно с успехом использовать для анализа самых разнообразных событий и самых разнообразных исторических периодов.

 

Глава 9. Геополитика СССР – вторая половина  (1941-1991 гг.)

 

§ 9.1 Геополитика Второй Мировой Войны

 

Какие геополитические силы столкнулись между собой во Второй мировой войне? Мы можем их представить как три геополитических лагеря, три пространства. Это пространство, которое с геополитической точки зрения представляет собой Евразию, или то, что Макиндер называет Heartland’ом. Его главная формула, неоднократно упоминаемая, по-разному обыгрывалась, но не потеряла своего значения вплоть до сегодняшнего дня, как пишет Сол Коэн*, современный американский геополитик.

 

Каков геополитический расклад сил, столкнувшихся между собой во Второй мировой войне? Это атлантизм или Цивилизацию Моря – это Англия, Франция и США, то, что называется «западным блоком» или «странами Запада», противостоящими Германии во Второй мировой войне. Гитлер начинает первым, он бросает вызов Англии, начинает войну с Англией. И начинает экспансию по объединению Центральной Европы Ноймана[14], и по движению на Восток. На первом этапе в рамках отношений Риббентроп-Молотов, в рамках пакта между СССР и Германией, речь идет о ликвидации того, что делал раньше Макиндер, то есть самостоятельной Польши, самостоятельной Чехии, самостоятельных стран буферного пояса для контроля над Хартлендом. Иными словами, ликвидация стран Восточной Европы как самостоятельного, ориентирующегося не на Германию, а на Англию специфического образования, что было в геополитических интересах и Германии, и России. К этому призывал Хаусхофер, немецкий геополитик, который внимательно прочел урок Макиндера. И когда Сталин накануне нападения Германии на Россию не верил в то, что Гитлер способен на такое, у него на это были определенные геополитические обоснования. Конечно, Гитлер – это была огромная сила в тот период, это была большая угроза для нас. Но, с другой стороны, это была не просто угроза, это был конец Гитлера. Начав войну на два фронта, он взломал геополитические закономерности. И единственным выходом из этой ситуации, может быть, которая и привела бы к победе рейха над всем миром, был бы вариант, если бы пакт Риббентроп-Молотов соблюдался. Объединение двух частей Heartland – германского, европейского Heartland и глобального – было бы концом для англосаксонской доминации. После этого ни англичане, ни американцы, ни французы не поднялись бы. Об этом предупреждали их сами английские геополитики, такие, как Макиндер. Поэтому Гитлер совершил фундаментальный геополитический просчет, взломав ту ситуацию в то время, когда пакт Риббентроп-Молотов создавал оптимальные условия для того, чтобы между Германией и Советским Союзом не было бы промежуточной санитарной зоны, которая служила интересам не Европы, не Германии, а Англии.

 

Поэтому чрезвычайно важно, что этот эпизод – пакт Риббентроп-Молотов – входил в логику континентального блока, объединения между собой двух Heartland’ов. Позже Хаусхофер напишет статью, которая называется «Континентальный блок Берлин-Москва-Токио»[15]. С точки зрения геополитика Хаусхофера, он понимал, что европейский хартленд может определить себя двояким образом. Вот русский хартленд никак не может себя определить. Он хартленд абсолютный. У Германии же был выбор: либо встать на сторону атлантистского блока и выступить против России совместно, как было, кстати, и в эпоху, например, Крымской войны. Тогда против нас все были, и совместными усилиями нас тогда победили, несмотря на героическую оборону Севастополя. То есть, когда все страны Европы, Западная Европа и Центральная Европа, как внутренний европейский хартленд, направляются против хартленда русского, то нам, конечно, был бы конец. С этим была связана миссия Рудольфа Гесса, который был отправлен в эпоху войны, по сути дела, Германии с Англией, для того чтобы повернуть ход германско-английских отношений в другом русле. Последним человеком, с кем виделся Рудольф Гесс, объявленный в Германии позже сумасшедшим, был Карл Хаусхофер.        

 

Этого  альянса не получилось, альтернативой был только пакт Риббентроп-Молотов, то есть наоборот, вхождение советской России в альянс с национал-социалистической Германией для уничтожения западного режима. Такова была модель накануне начала Второй мировой войны, где, в общем-то, уже все процессы были очерчены. Германия, наплевав на Версальский мир и на то, что ее сдерживало, приступила к вооружению, а в 1933 г. пришли к власти национал-социалисты, которые жаждали реванша за поражение в Первой мировой войне. И сделали все те же самые ошибки, которые сделал Второй рейх в геополитике. Но, конечно, при этом была новая идеология.

 

Давайте, посмотрим, поскольку мы говорим о социологических связях геополитики, как геополитические закономерности были сопряжены на этот этапе с социальными, политическими, государственными моделями, в  чем социологический смысл этого расклада. Здесь, пожалуй, как никогда все ясно. Мир, объединенный в Цивилизацию Моря представляет собой либерал-капиталистические страны. Либерал-капиталистические страны с либерально-капиталистической буржуазно-демократической идеологией. Таким образом, существует четкая атрибуция. Атлантическая сила, морская цивилизация, стратегическое единство стран Запада связаны с идеологией либеральной и капиталистической. С чем связан Heartland и его  различного рода сателлиты во всем мире? Это советская идеология. Heartland глобальный отождествляется с советской социальной системой, это Цивилизация Суши. Цивилизация Моря принимает буржуазно-либеральную идеологию. После аншлюса Австрии и вступления фашистской Италии в альянс, возникают страны оси, которые объединяют Германию, все завоеванные, покоренные, подчиненные немцами страны, и также фашистскую Италию. Причем, Муссолини не сразу ориентируется на Германию. Есть проблемы, этнические проблемы тирольских немцев, то есть территориальные споры, поскольку, напомню, в Первой мировой войне Италия была на противоположной стороне. И, кроме того, Муссолини особенно на первом этапе очень любит советский режим. Фашистская Италия была первым режимом, который открыто высказался за то, чтобы де-юре признать СССР. И в этой ситуации идеология стран оси была тем, что принято называть идеологией третьего пути. То есть национал-социализм или фашизм. Возникают три геополитические силы и три социальные идеологии: общество коммунистическое, которое строится в России, общество либеральное демократическое, которое строится в Англии, Америке и Франции, и общество фашистско-национал-социалистическое, которое строится в Центральной Европе.

 

Конечно, возникает закономерный вопрос: что первично, идеология или геополитика? Вопрос риторический, но, во всяком случае, поразительно, что на всех этапах рассмотренной нами исторической действительности существовал постоянный резонанс геополитического расположения государства и тех или иных социально-политических или идеологических особенностей. Мы видели это в расположении русских городов и балансе вечевого или монархического принципа. Мы видели это в отношении Востока и Запада в судьбе разделенного посткиевского русского народа. И, таким образом, на новом этапе, уже в ХХ в., во второй половине ХХ в., в совершенно новых идеологических условиях мы видим опять, как с пространством, с географией, с  территорией, с геополитикой связаны те или иные социологические модели.

 

Это не значит, что пространство уж прямо полностью диктует идеологию, это значит, что пространство и его качественные конфигурации, то есть геополитические закономерности, имеют прямое отношение к тем или иным социально-политическим реальностям. Вплоть до того, что Восток и Запад в ХХ в. отождествились именно с социальными явлениями. Восток – это был социализм, коммунизм, восточный блок. Запад – капиталистический, либерально-демократический блок.

 

Случилось так (опускаем, почему, как, исторические подробности), что Германия Гитлера как Центральная Европа, Средняя Европа, Mitteleuropa, геополитика Ноймана, вступила в конфликт и с цивилизацией Запада, то есть с атлантизмом, и с цивилизацией Востока. Европейский Heartland бросил вызов Цивилизации Моря, и абсолютному Heartland. И тем, и тем. В этом заключалась и идеологическая специфика национал-социализма, которая воплотилась в ту геополитическую модель, которая противоположна была логике тех геополитиков, как Карл Хаусхофер, которые смотрели глубже и которые понимали безысходность такого решения. Решение, о борьбе на два фронта, принятое Гитлером, было концом Германии и концом Срединной Европы. Сказались две идеологические, абсолютно противоположные друг другу силы. Идеологические – коммунизм и капитализм, потому что в промежуточном варианте третьего пути – в национал-социализме и фашизме – были элементы и капитализма, что сближало их с Западом, и социализма, что сближало их с Советским Союзом. Единственное, что идеологически совершенно никак друг с другом не сочеталось, это крайняя форма либерал-демократического Запада в лице Соединенных Штатов Америки, Англии и Франции, и социалистической, коммунистической идеологии России. Здесь ничего промежуточного не было, ничего общего.

 

Второе. Были ли элементы геополитической близости Германии к Западу? Безусловно, потому что Германия – часть Запада, и в отношении к Востоку Германия играла в общем и целом то, что можно назвать атлантистской или западной ролью. Это продолжение войны католического мира, Тевтонского Ордена в его наступлении на восток[16]. В этом отношении это часть Запада, к чему и призывал Хаусхофер через Гесса с объединением с западным миром. Одновременно это был, по высказыванию Макиндера, по выражению Макиндера, европейский Heartland. И будучи Heartland’ом, он имел нечто общее с российскими стратегическими и геополитическими интересами. Соответственно, германская Средняя Европа как европейский Heartland имела близость и с Востоком.

 

Что точно не имело между собой ни идеологических, ни геополитических общих точек зрения – это позиция союзников во Второй мировой войне. Коммунистическая ультра-антикапиталистическая Советская Россия и ультра-либеральные демократические антикоммунистические западные страны – Англия, Америка и, в меньшей степени Франция, север ее был оккупирован, да и юг там был не самостоятельный, они одновременно и с идеологической, социально-политической, и с геополитической точек зрения представляли собой абсолютные противоположности.

 

Таким образом, политика Гитлера, отказавшегося от выбора в рамках нормальных геополитических координат, объединила между собой две прямо противоположные и идеологически, и геополитически силы в лице союзников. Конечно, неудивительно, что не долго продлился этот союз, и как только Германия была побеждена силами, нашими силами, гигантскими жертвами русского народа, но с участием, безусловно, и западных стран, после этого, после короткого братания, встречи на Эльбе, через два года начинается новая война, «Холодная война» уже без Центральной Европы. Возникает Ялтинский мир. Мы опускаем геополитику Второй мировой войны, смысл ее именно таков, что именно по самоубийственной инициативе Гитлера две противоположные идеологически и геополитически силы, оказываются противниками  Центральной Европы. После этого Центральная Европа как геополитическое явление больше не существует.

 

§ 9.2 Геополитика Ялтинского мира

 

После 1945 г. Европа оказалась разделена на две части, началась эпоха двуполярного или Ялтинского мира. С этого момента складывается новая геополитическая модель мировой архитектуры, где существуют два блока. Не три, как до 1945 г., а два, только два блока – это советская, уже гигантская, разросшаяся до своего максимума, бывшая русская, евразийская империя, и западный мир, который является уже чистой территорией атлантизма, без промежуточной Центральной Европы, которая была и тем, и другим одновременно[17]. 

 

Карта 42

 

Европа в период Второй мировой войны

 

Ялтинский мир и закрытие, перечеркивание через оккупацию с двух сторон, восточную и западную, означало конец Центральной Европы и создание новой геополитической модели. Это так называемая геополитика Ялтинского мира. Мир разделен на две части. Heartland и Цивилизация Моря вступили между собой в прямую и чистую конфронтацию, началась «холодная» война.

 

«Холодная» война имеет дуальный код в отличие от предшествующей Первой и Второй мировых войн, которые имели тройственный код. Там сталкивались три геополитические и три социально-политические силы, оформленные по троичному принципу с возможностью альянсов. И у Первого, и у Второго  рейха, и у императора Вильгельма, и у Гитлера были опции выбора, выбора геополитической ориентации. И какие-то действия были предприняты и в обоих возможных направлениях, но отстаивание идентичности Центральной Европы покончило на время с этой моделью.

 

Ялтинский мир просуществовал с 1945 по 1991 гг., и смыслом, его основной динамикой было воспроизводство большой игры, Great Game Киплинга, или реализация политики Макиндера уже в глобальном масштабе. В этот момент становится очевидным, что мы имеем дело с гигантской Цивилизацией Суши, которая идеологически отождествляется с cоветским режимом. Где бы, например, в Африке, в Анголе или в Азии, не побеждало социалистическое движение, это означало, что идеологическая ориентация сопровождалась геополитической ориентацией на интересы Heartland.

 

Цивилизация Суши действовала через сеть идеологических сторонников, в частности через сеть структуры Третьего Интернационала до его расформирования, потом через международное социалистическое движение, через огромную сеть влияния интеллигенции, которая оказалась привлечена марксизмом, в мире было огромное рассеяние евреев, многие из которых, особенно на начальном этапе советской государственности придерживались левых взглядов и симпатизировали Советскому Союзу. И руководство СССР, используя эту идеологическую близость евреев, превращало их в агентов влияния Суши. То есть, еврейские сети в мире служили национальным, если угодно, или стратегическим имперским интересам Советской России. Так мы достали, кстати, по этой модели  секреты ядерного оружия. Таким образом, наша идеологическая агентура во всем мире, советская идеологическая агентура дублируется и, по сути, представляет собой геополитическую агентуру влияния, которая, работая на советскую идеологию, на коммунизм, на построение коммунистического общества, на практике осуществляет стратегические национальные интересы Советского Союза.

 

Очень важный момент прямого столкновения между двумя гигантами в «Холодной» войне, это то, что как таковое оно перенесено в третьи зоны. Например, на Остров Свободы Кубу, когда мы пытаемся ыйти за пределы нашего ближайшего окружения и симметрично ответить Америке, создав у них под боком собственную военную базу, с этим связан Карибский кризис. Ну, а уж традиционно англосаксонская морская цивилизация пытается, по логике стратегии Анаконды[18], захватить как можно больше влияния в Rimland, то есть на краевых зонах Евразии, для того чтобы сдерживать динамику Советского Союза. С этим связана корейская война, где Heartland отвоевывает половину, а Цивилизация Моря другую половину страны. Разделение двух Корей имеет и идеологический, и геополитический характер. Южная Корея – это талассократическое либерально-демократическое общество, Северная Корея – это теллурократическое, евразийское, социалистическое общество. Вьетнам, вьетнамская война, в которой США терпят поражение – это победа евразийских теллурократических сил. И даже Афганистан, который привел нашу страну к гибели, по сути дела, представляет собой конфликт именно такого порядка, когда вследствие внутренних переворотов возникла опасность прихода американцев. Тогда на этом направлении активно действовал тот же Бжезинский, он создал движение радикальных моджахедов проамериканской ориентации для того, чтобы противодействовать просоветскому влиянию. В результате перед угрозой того, что новое правительство Афганистана создаст у нас под боком военные американские базы, мы ввели туда советские войска. Поэтому Афганская война – это была геополитически обусловленная кампания, совершенно логичная для общей картины мира.

 

Таким образом, двойственная модель Ялтинского мира представляет собой относительный баланс между Цивилизацией Суши и Цивилизацией Моря, и спорные вопросы решаются на периферии обеих цивилизаций, обоих стратегических пространств. На Дальнем Востоке, в Африке, где, с одной стороны, есть прокоммунистические силы, а с другой стороны, так называемые freedom fighters.

 

Text Box: Карта 43<br /> Советский Союз после 1945 года<br />

 

Text Box: Карта 44<br /> Мировая система социализма: СССР, страны СЭв и ОВД и страны наблюдатели в СЭВ<br />

 

 В эпоху Рейгана “freedom fighters” называли ультралибералов, типа нашего СПС или Новодворской, которые боролись против коммунизма с оружием в руках, как никарагуанские контрас. Freedom fighters – это борцы за Мировой Остров, за атлантическую цивилизацию, которые готовы убивать коммунистов и представителей Heartland там, где они их находят.

 

В ответ им, конечно, были такие же борцы за справедливость и в помощь таким justice fighters из просоветских социалистических стран отправляли своих бойцов.

 

Приблизительно такова была геополитическая картина мира, и в 70-е гг. Бжезинский, последователь Макиндера, четко назвал ее концепцией linkage. Концепция linkage – это стратегическая задача как можно больше окружить Советский Союз нейтральными или прозападными, проамериканскими стратегическими пространствами для того, чтобы  не допустить экспансии и выхода России к теплым морям, к которым она рвалась на протяжении всей своей истории – и царской, и советской. Это удавалось с разным, с переменным успехом, но принципиальный баланс был сохранен. Это называлось эпохой паритетов. На базе этого геополитического расклада были созданы такие организации как ООН.

 

ООН, созданная по результатам Второй мировой войны, по сути дела, есть международная структура, закрепляющая двуполярный статус двух сопоставимых паритетных сил. Все остальные страны были туда привлечены просто так, чтобы они получали некие указания и приносили свои жалобы. Весь мир состоял из западного блока, советского блока и остальных. Всех остальных, которые либо распределились по блокам, по лагерям, либо представляли собой движение неприсоединения, на которое, в общем, в рамках ООН внимания большого никто не обращал. По крайней мере, их там уважительно выслушивали из политкорректности, но по сути дела структура Совета Безопасности ООН, который принимал главные решения, и право вето в нем было организовано таким образом, что основные вопросы принимает либо одна сторона, либо другая. Если они не приходят к консенсусу по основным вопросам и спорам, то это все блокируется. ООН  блокирует все возможности изменения баланса.

 

Карта 45

 

Блоки Холодной Войны:

 

1.США и их союзники

 

2. СССР и его союзники

 

3. Неприсоединившиеся страны

 

 

Powered by Bullraider.com