Куда делся хаос? Распаковка стабильности https://cont.ws/@winkor/2637542

Ни одна система не содержит в себе доказательства собственной истинности.

Всякая система включает в себя элементы самоотрицания и саморазрушения. Так или примерно так говорили Гегель и Гёдель. Оба, каждый по-своему, один математически, другой на языке философии указывали на неустранимые нестыковки в человеческой логике, через которые непрерывно и неостановимо происходит утечка гармонии и смысла из нашего повседневного существова­ния.

То же самое, но уже применительно к физическим процессам утверждали многочисленные соавторы второго закона термодинамики. В самом деле, вульгарный пересказ этого закона, ставший настоящим мегахитом научпопа, гласит: энтропия в замкнутой системе возрастает. Иными словами, хаоса (беспорядка) никогда не становится меньше. Наоборот, его практиче­ски всегда становится больше. И соответственно, всюду наблюдается хроническая убыль по­рядка и стабильности на фоне прогрессирующих турбулентностей и распада.

Второй закон термодинамики, предсказывая неизбежность «тепловой смерти Вселенной» и конечного торжества хаоса, превращает пессимизм из «плохого настроения» в научно обоснованную доктрину. И опережает по влиянию на охотно унывающую часть человечества не только книгу Екклесиаст, но и классическую сентенцию капитана Лебядкина «самовар кипел с восьмого часу, но...потух...как и все в мире. И солнце, говорят, потухнет в свою оче­редь...» Не все, однако, склонны к унынию. Социальная физика и политическая динамика предлагают свой рецепт для наведения и поддержания мирового порядка — сильнодейству­ющую государственность. Да, государство, как его ни назови (аппаратом насилия или обще­ственным договором, любезным отечеством или сворой бюрократов), прежде всего является инструментом снижения социальной энтропии. При этом второй закон термодинамики никто не отменял — и любое государство рано или поздно изнашивается и гибнет в борьбе с «многомятежными хотениями» собственных граждан. Впрочем, какое-то и часто довольно длительное время государство может быть эффективным.

Так, в начале века российская система власти остановила лавину социального хаоса и вы­тащила травмированную страну из-под завалов перестройки. Двадцать лет стабильности, которых не хватило Столыпину, теперь у нас есть. И еще будут. Вертикаль, порядок и скрепы гарантированы. Эти годы, точно, когда-нибудь станут вспоминать как золотой век. Но.

Но если второй закон термодинамики верен (а он верен) и энтропия не может уменьшаться и исчезать, то возникает вопрос (довольно тревожный вопрос) — где она в таком случае? Когда порядок навели, что стало с беспорядком? Где теперь хаос, которого вроде нигде не видно? Куда он делся? В каких местах он теперь растет (он ведь «по закону» должен рас­ти!)?

Еще недавно прибежищем хаоса и канализацией свободы был интернет. Его восхваляли как прекрасную анархию не от мира сего, где все дозволено и где всем от вседозволенности хо­рошо. Почему-то тогда забывалось, что вообще-то заказчиком и разработчиком интернета яв­ляется Пентагон. И было бы странно ожидать, чтобы это вполне военное ведомство, по опре­делению предназначенное для насаждения дисциплины и контроля, причем методами всеми возможными, вплоть до массовых убийств, вдруг озаботилось созданием продукта для «на­шей и вашей свободы». Оно и не озаботилось. Если рассуждать о свободе, равенстве, брат­стве..., то интернет, очевидно, не из этой продуктовой линейки. А из другой, пентагоновской: MQ-9, Stuxnet, F-35... В итоге в Сеть пришли с обысками полицейские всех стран, вскрики юзеров «это был не я, это все моя аватарка» в качестве оправдания не принимаются, и при­зрачные чертоги виртуальной вольности на глазах изумленной публики уже обретают строгие очертания цифрового концлагеря.

Методично вытесняемый из обеих реальностей (материальной и виртуальной) хаос уходит в слепые зоны общественной жизни. Он стимулирует стихийное распространение неафиши­руемых коллективных практик, направленных не против мейнстрима, а параллельно ему. Лю­ди не хотят быть против. Люди хотят быть параллельно, не пересекаясь с системой без край­ней нужды. Массовая дисполитизация населения оставляет истэблишмент наедине с самим собой. Для параллельных людей сходить на выборы или пронести правильный плакат — не более, чем способ по-быстрому отдать кесарю кесарево, чтобы потом вернуться обратно в свою личную недовселенную, где они обитают в полном несоответствии с духом и буквой этого плаката. Широкое распространение такой точечной лояльности и одноразового патрио­тизма означает, что во все более монолитной с виду структуре общества образуется все боль­ше лакун и полостей, заполняющихся неизвестно чем.

Когда правильные слова от слишком частого повторения плавно обессмысливаются, из них испаряется искренность, и символ веры превращается в банальный пароль для получения до­ступа к системе распределения должностей и привилегий. И тогда существенным становится не то, что люди говорят, а то, о чем они молчат. Господствующий дискурс утрачивает убеди­тельность и все чаще нуждается в силовой поддержке. А несвоевременные и потому невыго­вариваемые мысли, идеи и сомнения наполняют молчание завораживающей многозначитель­ностью. В каком-то смысле молчание становится альтернативной идеологией. И это тоже симптом накопления иррегулярности.

Прямой угрозы для установленного порядка перешедший в режим молчания и параллельной общественности беспорядок не представляет. Система как никогда, слава богу, прочна, и хаос для нее не проблема. Галопирующая централизация остается генеральным трендом. Приме­нение экстрактов исторической памяти, просроченной морали, административно-духовных ценностей и других тяжелых социальных консервантов в неограниченных дозах обеспечива­ет сохранение желанной стабильности.

И все же игнорировать «непроблему» неразумно. Идеология молчания тем и неприятна, что не проговорена, а значит, не структурирована, темна и бессвязна. Если (пусть и нескоро) при­ходит ее время, она тупо обрушивается на существующий порядок вещей, не формулируя внятных целей. Когда в конце 80-х молчаливое большинство выманили на политическую аре­ну, никто не смог разобрать, чего же оно на самом деле хочет — «да как же тебя понять, коль ты ничего не говоришь?» Когда же народ попытались «разговорить», то наслушались от него такого, что только диву дались и вконец запутались. В результате запутавшееся руководство Советского Союза открыло беспорядочный «огонь по штабам» и устоям. И все пошло не по плану. Потому что под носом у ЦК и Госплана безмолвно созрело какое-то незаплани­рованное, несоветское, непонятное и неожиданно залихватское общество, готовое при пер­вой же возможности бессмысленно и беспощадно пуститься во все тяжкие. Чем кончилось, известно.

То, что в теории энтропия имеет свойство нарастать именно в замкнутых, закрытых си­стемах, вроде бы подсказывает простое решение проблемы — открыть систему, «выпустить пар», и хаос отступит. Но эта простота обманчива. Либеральные эксперименты на внут­риполитическом блоке ставить крайне рискованно. Разгерметизация системы, этого хорошо работающего сегодня «социального реактора» чревата неконтролируемыми выбросами граж­данского раздражения и способна привести к необратимой дестабилизации — смотрим при­меры из 80-х и 90-х.

Социальная энтропия очень токсична. Работать с ней в наших домашних условиях не ре­комендуется. Ее нужно выносить куда-нибудь подальше. Экспортировать для утилизации на чужой территории.

Экспорт хаоса дело не новое. «Разделяй и властвуй» — древний рецепт. Разделение — синоним хаотизации. Сплачивай своих+разобщай чужих=будешь править и теми, и другими. Разрядка внутренней напряженности (которую Лев Гумилев расплывчато называл пассионар­ностью) через внешнюю экспансию. Римляне делали это. Все империи делают это. На про­тяжении веков Русское государство с его суровым и малоподвижным политическим интерье­ром сохранялось исключительно благодаря неустанному стремлению за собственные преде­лы. Оно давно разучилось, а скорее всего, никогда и не умело выживать другими способами. Для России постоянное расширение не просто одна из идей, а подлинный экзистенциал на­шего исторического бытия.

Имперские технологии эффективны и сегодня, когда империи переименованы в сверхдержа­вы. Крымский консенсус — яркий пример консолидации общества за счет хаотизации со­седней страны. Жалобы Брюсселя и Вашингтона на вмешательство Москвы, невозможность урегулирования значимых конфликтов по всему земному шару без российского участия пока­зывают, что наше государство не утратило имперских инстинктов.

Крупнейшим поставщиком разнообразных беспорядков на мировой политический рынок яв­ляются, впрочем, США. Надо отметить (не без удивления), что фирменная американская нестабильность очень рентабельна и пользуется феноменальным спросом. Дикую разбалан­сированность своего сюрреалистического бюджета Штаты компенсируют иррациональной эмиссией доллара, который уже давно не столько деньги, сколько единица измерения фи­нансовой энтропии, вирус хаоса, разносящий по всей планете пандемию экономических пу­зырей, дисбалансов и диспропорций. Экспорт «цветных» революций и назидательных войн, как бы приостановленный, мгновенно возобновится, стоит только потенциальным импор­терам хоть немного расслабиться. Экспериментальная этика made in USA проносится бурей по головам африканцев, азиатов и наших евразиатов, потрясая нетренированные умы тради­ционалистов. Возмущение, отчасти наигранное, с которым ее у нас встречают, кажется обо­ротной стороной острого любопытства и лишь подтверждает, что она обладает сильной прилипчивостью в сочетании с мощным деформирующим эффектом.

Китайская сдержанность маскирует гигантские резервы хаоса, накопленные дисциплиниро­ванной нацией. Если приложить ухо к Великой Стене, можно услышать, как у них закипает. Когда внутренние противоречия Поднебесной перельются через край, она превратится в важ­нейшего эмитента энтропии, оспорив и по этой теме американское лидерство. Пекин все круче возвышается над миром, и геополитическая обстановка многим народам напоминает жизнь в окрестностях Везувия: все хорошо, но когда начнется извержение Китая, кто станет Помпеями? Евросоюз, находящийся в странном квантовом состоянии то ли все еще становле­ния, то ли уже распада, в перспективе может быть как источником хаоса, так и его абсорбен­том. Последнее представляется более вероятным, по крайней мере, на ближние времена благодаря рыхлой и отменно бестолковой структуре еврократического правления. Если так пойдет и дальше, то ЕС станет процветающим полигоном для утилизации политического му­сора, куда бродяги и шпионы со всей планеты натащат гнилых избытков классовой и расовой вражды.

Выбросы социальной энтропии политическими системами больших государств так же, как выбросы их экономиками двуокиси углерода, в принципе можно контролировать. Но как да­леко должны зайти климатические изменения, чтобы нации договорились по-настоящему, как быть с парниковыми газами? И до какой степени должны обостриться геополитические раз­ногласия, чтобы сверхдержавы выработали новый порядок сосуществования? Исторические примеры неутешительны: и Мюнстерские договоренности, и Венский конгресс, и Ялтинская конференция стали возможны и успешны лишь после того, как хаос достиг уровня ада. Как бы то ни было, необходим очередной раздел сфер влияния. И он (рано или поздно, формально или неформально, тайно или явно) обязательно состоится. Вопрос лишь в том, ка­кой ценой. С точки зрения социальной физики сфера влияния это ограниченное договором пространство для рассеивания и утилизации хаоса, вытесняемого из стабильной политиче­ской системы. Если договора нет, турбулентные потоки, образуемые суперстранами, начи­нают сталкиваться между собой, порождая разрушительные геополитические штормы. Что­бы избежать таких столкновений, нужно направить каждый поток в отдельное русло.

А пока что мир наслаждается своей многомногополярностью, парадом постсоветских нацио­нализмов и суверенитетов. Но в следующем историческом цикле забытые сегодня глобализа­ция и интернационализация вернутся и накроют это сумеречное Многополярье. И Россия по­лучит свою долю в новом всемирном собирании земель (вернее, пространств), подтвердив свой статус одного из немногих глобализаторов, как бывало в эпохи Третьего Рима или Тре­тьего Интернационала.

Россия будет расширяться не потому, что это хорошо, и не потому, что это плохо, а потому что это физика.

Владислав Сурков специально для «Актуальных комментариев»

Источник - https://actualcomment.ru/kuda-...

* * *

От публикатора

Рискну выдвинуть несколько ГИПОТЕТИЧЕСКИХ предположений:

1. Россия (ещё до Перта I московский русский царь начал титуловать себя императором) уже лет 300 с гаком занимается экспортом энтропии-хаоса за рубеж. Хотя бы и виде экспансии, этот экспорт особенно интенсивно протекал при Екатерине Великой. Естественно, соседям это не нравилось, и этот мотив был одним из нескольких, в результате которого «англичанка стала гадить». Кроме того, занимаясь присоединениями и ушкуйничеством, Россия на некоторое время присоединяла новые территории для "утилизации" фронтиров-смутьянов, а уже потом примораживала этот хаос «имперскими заморозками».

2. Империи, возможно, представляли из себя форму, исторически наиболее подходящую для экспорта/выкидывания энтропии-хаоса. Конфликты развивались как раз и именно между конкурирующими фирмами — империями. Да ещё и всем мелким соседям это не нравилось. Короче, «волки от испуга скушали друг друга» — а соседи помогли.

3. К февралю 2022 года накопилось очень много хаоса/энтропии на «выбос» — тяжкое наследие "Перестройки" и "Святых" 90-тых.

Конечно, такое трактование — примитивизм, но именно на данном теоретическо уровне (не выше) только и возможны трактования, толкования и объяснения без идеологии и стратегии.

Ну кому попадья, а кому свиной хрящик ...

П.С. Комментарий От РЦПС. 

Относительно утверждения === Потому что под носом у ЦК и Госплана безмолвно созрело какое-то незапланированное, несоветское, непонятное и неожиданно залихватское общество, готовое при первой же возможности бессмысленно и беспощадно пуститься во все тяжкие.====

Если судить по другу Суркова Медведеву, то часть общество пустилось во все тяжкие именно по их призывам. И выборы 2008 года под лозунгом - Вы все лохи, мы вас обманули и добились, чтоб стали жить как в шоколаде, это подтверждает. Так что обелять себя и винить общество не надо.

Насчёт утверждения публикатора ==Россия (ещё до Перта I московский русский царь начал титуловать себя императором) уже лет 300 с гаком занимается экспортом энтропии-хаоса за рубеж. Хотя бы и виде экспансии, этот экспорт особенно интенсивно протекал при Екатерине Великой. Естественно, соседям это не нравилось, и этот мотив был одним из нескольких, в результате которого «англичанка стала гадить».===

Россия конечно не белая и пушистая, а просто справившись с своим хаосом решила взять часть награбленного у тех кто её всё время за это время грабил. Так что насчёт англичан не совсем корректно. Они в это время уже грабили по всему свету, а лишний грабитель того, до чего они ещё не дотянулись, их стал беспокоить. Ведь планы на потом пришлось отложить и уделять внимание ещё одному конкуренту. К слову Россия для Англии была не единственным конкурентом. И войны в Европе с участием Англии подтверждение этому. Если быть справедливым, то и Англия в своё время не раз была не грабителем, а пострадавшей стороной. Начиная с самого большого грабежа Римской империей.

Powered by Bullraider.com